Жизнь — это то, что с вами случается как раз тогда, когда у вас другие планы.

Милан Кундера

О Мастерской

Началось все в начале 90-х и складывалось из двух потоков. Тогда я распространял в ксероксе свои переводы по психологии и психотерапии, и за ними ко мне в Лабораторию музыкальной акустики в консерватории на ул. Герцена, где я в то время работал, приходила масса всяких людей: с психфака Московского университета, из Питера, из Минска, и т.д. Собирались эти люди у меня в комнате, я поил их чаем, разговаривали про психологию и психотерапию, про перспективы, — сложилась такая тусовка. Это — одна линия. А вторая — группы по гештальттерапии, которые я начал вести, работая на хоздоговоре у Ф.Василюка. Эти группы сначала проходили в Институте психологии на ВДНХ, но постепенно они перекочевали в мою комнату в консерватории. И вот из этих двух потоков постепенно создался какой-то круг людей, заинтересованных в определенного рода работе.

Году в 93 или 94-ом комнаты в Лаборатории акустики я лишился, так что тусовке и группам пришлось оттуда куда-то перебираться. И тут появился Аркадий Давидович Левицкий. Он создавал в то время Институт Человекознания, у него были спонсоры и помещение на математическом факультете Пединститута на Комсомольской. Туда мы и перекочевали. Кроме меня там была мастерская А.У.Хараша, а сам А. Д. вел группу по астрологии.

Вместе с Институтом Человекознания к нам примкнула еще группа людей, пытавшихся заниматься на базе Института соционикой. Соционику мы за ненадобностью выбросили, а люди — остались.

Потом спонсоры нас (по)кинули, снимать помещение стало не на что. Тем не менее еще теплилась надежда создать какой-то учебный центр, который бы обучал психологии и психотерапии и выдавал какие-то дипломы, а из студентов этого учебного центра собирать внутреннюю группу, более серьезную. Потом, немножко попреподавав в разных местах, в частности, в Школе Психологического Мастерства при институте им. Лумумбы, я понял совершенно определенно, что официальной учебной деятельностью со студентами заниматься не хочу и не буду, что я вообще не этим занят.

И тогда, уже более сознательно, я начал формировать то, что теперь называется нашей Мастерской. Кстати, название «мастерская» — как нельзя более точное, — тоже предложил А.Д.Левицкий, который хотел назвать свой институт «Высшими психотехническими мастерскими», по аналогии с известным Вхутемасом.

Сначала были три фундаментальные идеи: (1) гештальттерапия по Перлзу; (2) гуманистическая психотерапия, как некоторое интегрированное целое; и (3) отдельно была идея, инициированная книжкой некоего Росси, ученика и последователя Гр.Бейтсона. Я взял у него идею реальной психотерапевтической результативности. Ставится задача, очень конкретная, на избавление от какого-то симптома или обретение какого-то качества — задача, решение которой конкретно можно проверить. Дальше с этой штукой непосредственно не работают, а включают гештальт-техники, гуманистические техники, то есть работают с человеком, но имея в виду симптом. И вот за два месяца можно довести до того, что симптом сам исчезнет. То есть не вообще «работаем над собой», но и не бихевиорально работаем с симптомом, а с человеком работаем, гуманистическими техниками, но так, чтобы симптом снялся. И на этой идее постоянно шла одна из групп — «результативная психотерапевтическая группа».

Позже была подключена идея психотехники, и тогда же, почти с самого начала, были созданы «Бейсики».

В 1994-95 годах я прочитал два больших обзорных курса лекций по гуманистической психотерапии (на материале этих курсов построены «Простые лекции» в моей книге «Психотехника экзистенциального выбора»). Задуманы они были как часть большого лекционного курса по истории и теории психотерапии для Института Человекознания, реально же это были лекции про Перлза и Берна, 1-2 лекции про Роджерса и 1-2 лекции «про все вообще».

Попытка включить в обзорный курс несколько лекций по психоанализу разрослась до отдельного специального цикла, который потом повторялся и развивался. В конце концов, ассимиляция (начинающаяся, в соответствии с заветами Перлза, с диссимиляции) психоанализа — причем не только Фрейда, — стал отдельным важным направлением нашей работы.

Роджерс у нас «не пошел», хотя подспудно я всегда имею в виду многие его принципы.

Лекции по Берну вылились в отдельное большое направление. После этих лекций мы провели несколько циклов семинаров и групп по «играм», «сценариям» и детско-родительским отношениям.

К 97 году переработка идей Берна и Перлза дошла до такой стадии, что перестала быть «переработкой»: сформировалось собственное терапевтическое направление — «коммуникативный анализ и коммуникативная терапия». Этот переломный момент нашел отражение в Предисловии к задуманной, но не состоявшейся книге про Берна. Книга должна была называться «Что делать с Эриком Берном». Издателю название понравилось, но у меня книга «не пошла», потому что не удалось отделить рассмотрение идей Берна от гештальттерапии. В итоге в 2001 году вышла книга «Психотехника экзистенциального выбора». К коммуникативной терапии и изложенным в соответствующем ключе невротическим механизмам по Перлзу я добавил почти весь материал первой книги, «Практическая психотехника», которая к тому времени полностью разошлась, а материалы ее были нужны участникам групп.

Еще в 96 году обозначилось еще одно важное направление: ассимиляция идей о развитии психики в разных школах, от Выготского до Лоуэна. Идея, — достаточно очевидная и тривиальная, — состояла в том, что неврозы, невротические характеры и т.п. складываются в результате отклонений на определенных стадиях развития и могут быть классифицированы соответствующим образом, из чего вытекают и методы терапии. Позже в этом направлении была проделана большая работа: прошли семинары по Выготскому и Пиаже, практические группы-семинары по Лоуэну и Кернбергу, была проделана работа по ассимиляции стадиальной концепции психоанализа.

Позже внимание Мастерской было захвачено попавшими в наш круг книгами «кастанаеда второго призыва» Теуна Мареза. Пару лет мы занимались сталкингом, понимаемым как система техник адекватного обращения с окружающими людьми в реальном времени. Материалы этого времени вошли в книгу «Люди на пути», которая дала название старому  сайту. В рамках этого цикла работ нашла свое естественное продолжение перлзовская техника анализа сновидений, расширенная и развернутая до рассмотрения ситуаций — не так уж важно, «реальных» или «приснившихся».

В конце 90-х годов специальное внимание в Мастерской стало уделяться теме «Семья и пара». Тема эта до нынешнего времени привлекает наше внимание, ей посвящаются специальные циклы занятий. Соответствующие «наработки» см. на сайте.

Когда импульс, полученный от Предводителя Великой Воды (так, кажется, переводится псевдоним «Тейун Маариз») начал угасать, начался еще один цикл работ, внесший в жизнь Мастерской новую волну. Участники Мастерской давно просили «чего-нибудь пневмотехнического», я как мог откликался на эти заявки, но не чувствовал себя в этой сфере уверенно. И вот появилась возможность получить специально разрабатываемые пневмотехнические «орудия». В Мастерской появился Г. Р. Рейнин. Претерпев в начале 2003 года нэлперский тренинг под названием «Сенситив», мы были допущены до приобщения к Арканам Таро. Летом того же года был организован выездной семинар в Крыму, где группа участников (не только из нашей Мастерской) получила все 22 Аркана. Я пишу — «получила», потому что это была, в терминах расхожего буддизма, «передача»: соответствующие каждому из Арканов состояния передавались участникам работы в медитации. Позднее мы узнали, что сам Гр.Р. получил передачу от некоего держателя библиотеки, а восходит она, эта передача, предположительно к Московской группе Шмакова.

Впрочем, эзотерическим идеям, приходящим из различных источников, мы  стремимся придать психотехнический «разворот», ибо помним, что Путь начинается не ниже того уровня, до которого нам нужно еще добраться. Так что и кастанедовский  сталкинг, и Арканы Таро, и  идеи Гурджиева  применяются у нас преимущественно в психотехническом и психотерапевтическом ключе.

В последнее же время Мастерская занята преимущественно освоением идей семейной терапии Боуэна и стадиями развития человека от ребенка до родителя. Недавно мы вернулись также к описанию и анализу сценариев, развивая идеи Э.Берна, а также к анализу ситуаций -- их силовых линий и вызова, который они несут каждому из нас.