Чтобы разбираться с «детерминантами» поведения, нужно иметь в виду, что определенная ситуация может быть детерминирована одновременно и привычкой, и желанием, и обязанностью. Например, человек может ходить на работу и по привычке, и потому, что он любит там чай пить с хорошими людьми (бывает, что и работать любит, и там ему в этом не очень мешают), и по обязанности. Но при внимательном всматривании и вслушивании в себя все это можно различить. С другой стороны, хорошо находить и такие примеры, где ясно прослеживается одна (или преимущественно одна) детерминанта.
1.
Сегодняшняя наша тема — «обязанности и долженствования». Долженствование имеет одно важное отличие от прочих «детерминант». Привычка просто осуществляется «через» нас. Желания нужно (если нужно) удерживать от реализации; они как бы «сами» стремятся к воплощению. А вот чтобы выполнять обязанности (даже самые необходимые, или самые приятные) нужно специальное собственное усилие воли.
Вот простой пример. Вас будит будильник, и вы понимаете, что вставать нужно. Причем то, ради чего вы встаете, может быть приятным или неприятным, это может быть нужно вам или кому-то другому. Вы хорошо понимаете, что возможность не встать, поспать еще — совершенно исключена. Абстрактно можно было бы сказать, что ваше поведение вполне «детерминировано». И тем не менее, для того, чтобы действительно встать, вам нужно специальное, особое усилие. Тело не встанет «само» (как встают мертвецы в страшных сказках), кому-то («нам самим») приходится это делать.
2.
Прежде всего нужно обратить внимание, что долженствование принципиально коммуникативно, т.е. должен человек всегда кому-то. Когда я считаю себя должным, обязанным делать что-то, когда я заставляю себя или меня заставляют — это всегда коммуникация кого-то с кем-то. Так что в нашем рассмотрении прежде всего следует выяснять, кто же «адресат» долженствования, кому человек должен.
Полезно попробовать выяснить характер этой коммуникации: каковы отношения того, кто должен что-то делать, с тем, кому он это должен. По какой причине человек принимает «назначаемое» ему долженствование?
Здесь возможны две различные ситуации. Одна — выполнение договоренности. Если человек с кем-то договорился встретиться в таком-то месте в такое-то время, то он должен туда прийти (независимо от того, хочется ли ему этого) по договоренности. Если не рассматривать «привходящие обстоятельства», а считать договоренность свободным решением (на самом деле, конечно, так бывает далеко не всегда, но это уже другой разговор), то это случай поведения взрослого человека в кооперации с другим взрослым человеком. Им обоим для чего-то нужно встретиться, они выбрали время и место, более или менее удобное обоим, и теперь оба должны выполнять договор.
Другая ситуация — когда человек считает, что его «заставляют» что-то делать. Это очень странная (при всей ее распространенности) ситуация. Как можно «заставить» взрослого человека? (Мы не говорим сейчас о социальном принуждении, вроде концентрационных лагерей, воинской повинности, и о других формах насилия; мы говорим об обычной жизни людей в нейтральной социальной ситуации). Тем не менее, при разборе семейных проблем почти всегда приходится слышать разговоры о том, кто кого «заставляет» ходить за картошкой, кто «должен» мыть посуду или забирать ребенка из детского сада, и пр. Часто клиенты обращаются к психотерапевту именно с проблемами такого типа: человек «не может себя заставить» делать то, что он считает себя обязанным делать, если ему почему-то очень не хочется.
Несмотря на то, что теоретически «взрослый» человек мог бы таких долженствований и не иметь, мне все же кажется, что все мы в той или иной мере их имеем. Реальной интегрированности и «взрослости» достичь не так легко. Поэтому давайте посмотрим в себя и найдем два-три примера таких обязанностей.
Рассмотрение в тройках на бейсике такого рода обязанностей в принципе может проходить по нашей привычной схеме. Но здесь, как я уже заметил, есть важное добавление: нужно выяснять, кому рассказывающий должен и в каких отношениях он с ним находится.
Во втором слое (слое контекста) следует отметить такую подробность. Если адресат долженствования — некая коллективная или социальная фигура (учреждение, общество, церковь), то как правило можно обнаружить кого-то «реального», кто (по представлениям «обязанного», в его психическом мире!) контролирует исполнение или неисполнение. Это может быть начальник (или не в меру ретивый сослуживец) по работе, приятели или родственники, которые любят лезть в чужие дела, церковнослужитель, как истинный «пастух» пощелкивающий кнутом на свою «паству», и пр.
3.
В особом рассмотрении нуждается ситуация, когда человек говорит, что должен «самому себе». Это выражение может иметь два совершенно разных смысла. Для их выявления полезно воспользоваться принятой в гештальттерапии техникой «пустых стульев». Формулу «должен сам себе» предлагается понять буквально, и посадить на один стул того, кто должен, а на другой — того, кому он (или она) должны. И дальше рассказывающему предлагается создать (а может быть и разыграть) сценарий диалога между ними. Один говорит, что другой должен, а другой может поинтересоваться, на каких основаниях, в какие сроки, до коих пор и пр.
Здесь могут выявиться два крайних случая. В одном мы имеем дело с тем, что человек принял в себя, но не сделал по-настоящему своим какое-то мнение, точку зрения, или даже какую-то дающую указания фигуру (реальную или «собирательную»). Например, бабушка вашего собеседника (которая много лет назад умерла) считала, что «человек должен» вставать каждый день в одно и то же время, конечно же — раннее. И вот он, — может быть забыв даже, откуда он это взял, пока его специально не расспрашивают, — тоже считает, что «человек должен».
Обнаружив эту постороннюю фигуру, человек имеет возможность как-то с ней обойтись: либо признать, либо отвергнуть. Для этого нужно задать себе вопрос: что я сам об этом думаю? Тогда мы переходим ко второму случаю: человек «должен сам себе», потому что он на самом деле знает, что так нужно и так будет лучше для него, для других, для мира в целом.
В таком случае мы можем говорить об «экзистенциальном», взрослом долженствовании. Такое решение может касаться очень крупных, судьбоносных для данного человека и для мира вокруг него, решений (можно вспомнить тут знаменитую фразу Лютера «На том я стою и не могу иначе»). Но то же самое может происходить на очень небольшой, чуть ли не «мизерной» шкале: с человеком, которого приходится «заставлять» мыть посуду, иметь дело неприятно; гораздо приятнее иметь дело с человеком, который сам знает, когда помыть посуду действительно нужно, а когда можно позволить себе отложить это занятие на некоторое время.
Критерием здесь может служить то, что если человек действительно должен что-то «самому себе» (а не реальной жене или Внутренней Бабушке), то ему не придет в голову, — даже если дело связано с другими людьми, — требовать или даже ждать от кого-то контроля и/или благодарности.
4.
Полезно, хотя и выходит за непосредственные рамки работы на этом практикуме, представить себе несложную методику перехода от зависимости к собственному решению. Она такова. Возьмите лист бумаги, напишите обязанность, о которой идет речь, — что-нибудь вроде «дописать, наконец, диссертацию» или «делать зарядку по утрам». Затем разделите лист пополам и справа напишите, что будет, — хорошего и плохого, — если вы это сделаете, а слева — что будет, если вы этого не сделаете. Потом сопоставьте и сделайте свой выбор.
На одном из прошлых занятий я приводил пример клиента, который безуспешно пытался бросать курить, потому что на самом деле не собирался этого делать. Мы с ним проделали как раз такую работу.
Одна из трудностей применения этой простой техники состоит в том, что мы полагаем поведение и желания других людей переменными. Нам трудно взять их в качестве константы в нашем «листе следствий». Мы хотели бы, чтобы они вели себя (думали, чувствовали) иначе, чем они делают. Соответственно этому, представление о том, что меня «заставляют», является скрытой (часто и от самих себя) жалобой на то, что другие ведут себя (думают, чувствуют) не так, как нам бы хотелось, или упреком в их адрес.
Так мы возвращаемся, — с новой стороны, — к основной идее нашего практикума. В «обычном» (не-нормальном!) режиме общения с другими людьми мы нередко стремимся «затащить» их на свое поле и там с ними как-то обходиться — зависеть от них, быть ими недовольными, и пр.; в результате мы начинаем хотеть изменить их так, как нам было бы удобнее иметь с ними дело.
В этой связи можно привести известную гештальттерапевтическую формулу: попытка принять на себя ответственность за других часто является на деле стремлением переложить на других ответственность за себя.
Читайте также:
Базовый практикум внимательного общения - введение
Бейсик "Сад желаний" и дополнение про "Сад желаний"