1.
Так или иначе, вы все более или менее представляете себе, что здесь происходит, для чего вы сюда ходите, за что вы тут держитесь. Но если вы хотите добиться чего-то серьезного, ходить сюда мало, надо еще что-то делать. А для того, чтобы что-то делать, необходимо это как-то организовывать. На этом ломаются многие начинающие работники-над-собой, в особенности если они не имеют руководства.
У человека может быть активное желание стать чем-то иным, нежели то, чем он сейчас является, — это активная сила. Но всегда есть и инерция, стремление оставаться тем, что ты есть, пассивная сила. И мы знаем из Гурджиева, что без специального освоения третьей силы, нейтрализующей или согласующей, активная и пассивная силы ничего не могут сделать.
Люди обычно этого не знают, люди берут книжку «Как сделать с собой то-то и то-то», начинают выполнять какие-то упражнения, — и довольно быстро вязнут. Понятно, почему вязнут: сам человек как правило не знает, какую ему взять книжку, какие ему делать экзерсисы. Человек хватается за книжку, начинает чего-то делать, энтузиазм затухает, потом он хватается еще за какую-нибудь книжку… в народе это называется «интересоваться психологией».
Попав в Мастерскую, вы получаете здесь возможность организовать свою работу специальным образом. Третья сила — это организация работы. Она должна быть очень конкретной, уместной для данной фазы вашего развития, для данного состояния. Здесь возможно большое разнообразие, в особенности на вашем уровне, т.е. можно начать со многого, можно делать многое, но только не без определенной организации, которая будет внесена группой и, соответственно, руководителем.
Попробуйте отнестись к этому серьезно. Большинство людей, которые сюда ходят, решают какие-то задачи, как-то меняются, но в целом остаются на том уровне, на каком были. Ну, может быть, немножко поинтеллигентнее, может быть немножко попричесаннее. Но если вы хотите чего-то серьезного, надо работать строго определенным, специально организованным образом.
Я хочу здесь сослаться на хорошую книжку, которую всем рекомендую. Это фэнтези моих любимых Дяченков, книжка называется «Vita nostra», это строчка из студенческого гимна не латыни: vita nostra brevis est, «жизнь наша коротка». Там девушка попадает в институт, где готовят очень продвинутых магов, но только дело это опасное, не сдать экзамен — значит погибнуть, и вот очень умные и грамотные педагоги жучат их каждый день, и каждый день напоминают: до экзамена три месяца, до экзамена два месяца и двадцать девять дней, до экзамена два месяца и десять дней, и т.д. А человек, который не сдает регулярно проводящиеся зачеты, подвергается очень суровым санкциям: происходят несчастья с его родными. И занятия там очень четко, продуманно и жестко организованы. А в итоге люди получают силы, о которых и мечтать не могли.
Мне вспоминается по этому поводу, как отец-математик рассказывал как-то про одного математика (не помню фамилию), который стал выдающимся благодаря тому, что поставил себе такую максиму: каждый день работать как перед экзаменом.
— Это кто ж так может-то?
— Да все приличные люди! Только надо при этом понимать, что значит Работать.
2.
С одной стороны, Работать — значит Работать, т.е. выполнять какие-то конкретные задания, решать конкретные задачи, достигать конкретных результатов. В общем речь идет о том, чтобы вводить себя в какие-то рамки, выполнять задания, решать задачи и контролировать ход дела, то есть, по сути дела, осуществлять «учебную деятельность», как учат в школе и в институте.
Надо еще иметь в виду, что чистое время Работы умножается на два, чтобы вычислить физическое время. Т.е. скажем, если я в какой-нибудь ранней юности выписывал себе постановление 4 часа работать за фортепиано, — это значило часов 7-8 физического времени. Это нормально, это естественно, это так и должно быть: пока усядешься, устроишься, пока подумаешь о том, о сем, почешешь ухо, потом нужно же отвлечься, кофейку попить, посуду помыть, — такие вещи надо закладывать в расписание. Если, скажем, вы закладываете себе, — по минимуму, — 20 минут работы над собой, по 20 минут утром и вечером, так считайте, что по физическому времени это по 40 минут утром и вечером.
Но гораздо труднее понять, что так организованная часть Работы — это самая легкая часть. Она совершенно необходима, без нее ничего не будет, но это самая легкая часть Работы. А другая часть состоит в том, чтобы сознавать себя в потоке жизни. Это очень сложно понять, но если вы это не поймете, — причем практически — то у вас работа перестанет получаться. Нужно понять, что когда вы упражняетесь, т.е. ставите конкретные задачи, вы именно упражняетесь. Вы ставите конкретные задачи, получаете обратную связь: если я целюсь в десятку, мне нужно получать обратную связь, куда я попал, — попал ли я в шестерку или в четверку, вправо или влево от центра, и т.п. Но при этом я целюсь и стараюсь попасть в десятку на специальном стенде. Это целенаправленная учебная деятельность, то, что называется по-английски training (а по-русски переводится иногда как «упражнение», иногда как «тренировка», это точнее всего, иногда как «тренинг», хотя чаще тренингом по-русски называют совсем иное, всякие демонстрашки). Так вот, это training.
Но дальше в дело входит принцип, которому меня лет сорок тому назад научила одна учительница, очень толковая. Принцип: когда вы упражняетесь, вы упражняетесь, когда вы не упражняетесь, вы просто живете. И упаси вас Бог пытаться в обычной своей жизни, вне контекста специально организованных упражнений, продолжать ставить какие-то цели и стрелять по мишеням.
— А почему? Почему нельзя стоя на остановке осознавать себя?
— Можно, если вы воспринимаете это как специальное упражнение, приуроченное к ожиданию трамвая.
Но во все остальное время стоит совершенно другая задача, стоит задача реального сознавания того, что есть.
В режиме тренировки вы всю свою личную силу вкладываете в то, чтобы добиться цели, — это же требует личной силы, и это возможно только очень ограниченное время. А дальше, если тренировки организованы правильно и со смыслом, ваши достижения на тренировках сами перейдут в вашу жизнь. Хотя возможно и такое, что нужно будет в какой-то момент поставить специальные задачи переноса достигнутого «в жизнь».
Но дело в том, что тренировка требует огромной концентрации и соответствующего ритуала. Если же вы в обыденной жизни пытаетесь все время что-то с собой делать, — а большинство людей, которые делают вид, что они работают над собой, в обыденной жизни все время пытаются что-то с собой сделать, — вы портите две вещи. Во-первых, вы портите само ощущение ритуала тренировки с большой концентрацией, это оказывается размыто. Но это еще не самое худшее, а самое худшее то, что вы не даете себе возможности сознавать свою реальность: какова, например ваша повадка, походка, поноска, интонация, вообще как вы себя ведете по жизни на самом деле. При такой установке на постоянное размытое дергание себя, мы лишаем себя возможности увидеть, как же с нами обстоит дело на самом деле.
Еще один пример, для большинства присутствующих крайне актуальный. Вы все понимаете, что вы крайне инфантильны. Дело не в том, что в каждом из нас есть ребенок, и он время от времени высовывается, а в том, что по жизни, то есть по массовым, обыденным, обычным ситуациям своей жизни, вы все живете как дети. Вы все имеете Внутренних Мам, а то так и внешних реальных мам и пап, вы как-то с ними выясняете отношения, пишите им отчеты и т.д. Так вот, если вы, понимая это и считая себя людьми, работающими над собой, начинаете «стараться не быть инфантильными», вы этим неосмысленным действием просто лишаете себя возможности увидеть, как обстоит дело у вас на самом деле.
— Хорошо, а что такое тренинг неинфантильности: сидеть, смотреть в зеркало?
— Если кому-то это актуально, приходите на индивидуалки, я вам дам специальные тренировочные задачи, подумавши вместе с вами. Как такового тренинга неинфантильности, конечно, быть не может, но я выдумаю для каждого из вас специальные задачи, уместные на данном этапе. Но сначала состоит совершенно другая задача: увидеть, как обстоит дело. И эту центральную задачу не стоит смазывать неуместным дерганием себя, например, подсчетом, сколько раз я позвонила маме на этой неделе, 10 или 17. Это не имеет никакого значения.
— А если с другими людьми, допустим, есть какая-то ситуация, я там кого-то обижаю, и я ловлю себя на этом. В следующий раз наступает такая же однотипная ситуация, конечно, естественно хочется это и затормозить и не обидеть.
— Если ты это можешь, прекрасно. Но если ты «смазываешь» свое сознание, то есть просто «стараешься», а у тебя не получается — это дело другое. Учебный анекдот на эту тему — про ежика. Сидит ежик и про себя бормочет: «А вот не пукну, а вот не пукну». Потом естественно, пукает, и тут же кричит: «Это не я, это не я».
— Ну, да, сначала работа состоит в том, чтобы выдержать то, что ты в себе видишь.
— Увидеть и выдержать. И это совершенно другая Работа, это не тренировка.
— То есть, из той стадии, когда уже видно, но еще выдержать не можешь, это вообще ужасно.
— Ужасно, да.
— А как понять, что достаточно, ну, вот там, я куда-то вот, ну, села в лужу, может быть уже все, ну я же уже видела, что села, может второй раз можно уже ее обойти как, сколько раз нужно наступить в лужу, когда уже есть разрешение ее начать обходить.
— Приходите на индивидуалки и давайте индивидуально рассматривать каждую ситуацию.
— Приносить свои лужи с собой?
— Пользуйтесь тем, что я у вас есть. Потому что сами вы это, опираясь на общие указания, сделать не можете. Поэтому надо ходить на индивидуалки, желательно часто. Хотя это, конечно, стоит денег, я понимаю, но тем, не менее. А деньги у вас у всех есть.
— Если б тридцать часов в сутках.
— Да брось ты. Тридцать часов в сутках. Возможно, что до некоторых из вас, которые мечтают о 30-ти часах в сутках, постепенно начнет доходить, что сидеть большую часть жизни в конторе неправильно.
— А там деньги дают.
— Деньги дают еще много где. Это злостный, злобный миф, что деньги дают исключительно по конторам. В классической книге книг сказано: «Трудящийся достоин пропитания». Но только трудящийся, а не валяющий дурака.
3.
Теперь еще одна штука. Конечно, тренировки — вещь хорошая, но повторяю, это небольшая и самая легкая часть работы. Следующее, как мы описали — это сознавание себя и самонаблюдение, причем безжалостное и не вмешивающееся. Самое главное — не вмешивающееся. Опять же здесь учебный анекдот, знаменитая история о том, как говорят старшему брату: «Пойди, посмотри, что там делает младшенький, и скажи, чтоб перестал».
Форма тренировки, приучающая сознавать себя и наблюдать за собой — это слежение за дыханием. При интенсивной практике через некоторое время (у всех по-разному) достигается, наконец состояние, когда вы можете следить за дыханием, не вмешиваясь. Это образец того, как можно наблюдать за собой, не вмешиваясь в то, что ты делаешь. Тогда оно само по себе организуется гораздо лучше, чем если, например, повторять, как гувернантка у Шварца: «Дышать надо нос через».
И есть еще одна задача, — она описана в тексте «Образ жизни как череда состояний». Это самое серьезное, отсюда начинается уже собственно серьезная Работа. Когда вы начинаете замечать не только содержание действий, не только качество действий, не только коммуникативные отношения в действиях, но и свои состояния. Однако большинство из вас имеет очень скудный набор состояний, и состояния эти в общем, как правило, довольно тривиальные. И тогда перед вами возникнет задача формирования культуры состояний. Я сейчас говорю не об измененных состояниях сознания, речь идет «просто» о богатстве состояний культурного европейского человека. Тут вам придется обратиться к классическому европейскому искусству в любых доступных вам формах: будь то музыка, живопись, литература, поэзия, архитектура, — все, что вас привлечет, — чтобы осваивать систему состояний, которые предполагаются доступными для европейского культурного человека. В общем-то, искусство XIX-XX веков, ну, или скажем шире, XV(XVI)-ХХ веков, содержит и передает огромную шкалу состояний и учит в них входить. Поэтому, кстати, классическое искусство, это действительно такая штука, которой даже на позиции воспринимающего нужно учиться. Дело в том, что сложные художественные состояния — это иерархические системы, это состояния по поводу состояний (по поводу состояний, по поводу состояний, по поводу состояний), — очень сложные иерархические системы. Если вы не имеете основ, то вы не попадете туда, куда надо. То есть, я совершенно серьезно хочу поставить перед вами задачу: стать действительными наследниками европейской культуры, не в смысле знаний, не в смысле перечней и списков («Жена, ты Рембрандта читала?»), а в смысле владения состояниями, которые это искусство создает, фиксирует и передает. И, в общем-то, хорошо бы значительную часть жизни жить в нетривиальных состояниях. Возможно, человеку, который три четверти бодрствующего времени проводит в конторе, это покажется трудным. Зато он по воскресеньям ходит в церковь.
— А по субботам к Папушу...
4.
Ну, и наконец, еще одна вещь. Конечно, Ррработать над собой — очень хорошо и нужно. И поскольку, действительно мы все от рождения, и по воспитанию, и по образованию уроды, то есть, давно сказано, «учились понемного чему-нибудь и как-нибудь». Нас плохо рожали, плохо воспитывали, плохо учили. Но, тем не менее, человек рождается не только для того, чтобы Ррработать над собой. Вообще-то говоря, человек рождается, чтобы жить.
Есть Работа над собой — нужная, полезная, хорошая вещь, а есть еще жизнь, и не стоит сводить жизнь к Работе над собой.
— Как это? Ты в каком-то тексте писал: «Потом понимаешь, что кроме этого ничего больше нет». Сам писал.
— Ой, сколько раз я тебе говорил: не верь мужчинам, они тебе напишут.
— Сейчас тоже?
Ну да, знаменитый парадокс лжеца: «Грек сказал, что все греки лгут. Сказал ли он правду?» Если эту штуку понять, то можно понять и то, что, с одной стороны, «жить надо», как писал один эзотерик, а, с другой стороны, без Работы над собой никакой жизни у вас быть не может, потому что без этого жизнь ваша будет плоской, тривиальной и пустой: родился, женился, работал, умер.
— А если Рработал над собой?
Родился, женился, Работал-над-собой, умер, или не умер... J
Между прочим, в одном очень хорошем эзотерическом тексте к Учителю пристают с чем-то насчет страха смерти, а Он, раздосадованный, им в сердцах говорит: «Да вы же и не жили еще!».
Врубитесь, это же правда.
Так вот все это, вся эта Ррработа, имеет смысл в контексте жизни, а вне контекста жизни смысла не имеет.
— Тогда объясни, что такое жизнь. Хотелось бы пожить.
Так кто ж не велит, живи! Бывают такие моменты, когда понимаешь, что живешь. И, в общем-то, они значительно ценнее, чем самая интенсивная Работа над собой, чем самый удачный тренинг.
— С другой стороны, эта самая Работа над собой она и приводит к осознанию тех редких моментов,
— Именно. Все это взаимосвязано. Но только все время нужно не забывать про другую сторону.
— Из той серии, что из всей жизни набираешь там несколько и минут жизни, да?
Ну, если набираешь, то хорошо. Но сейчас я говорю про понимание того, что вся эта Ррработа над собой, как бы она не была хороша и необходима, — она не сама для себя, а она, в общем-то, осуществляются в контексте жизни, и только в контексте жизни имеет смысл. И для того, чтобы хорошо работать над собой, надо быть живым. Машина Тьюринга не может работать над собой.
Так вот, возвращаясь к началу этой лекции, я предлагаю каждому подумать о том, какие задачи перед ним стоят, какую конкретно работу надо делать.