Наша сегодняшняя тема — гурджиевская Работа. Это самый центр, самая суть и смысл того, что мы имеем возможность получить от Гурджиева — идею Работы.

1. Как мы помним, гностическая весть Гурджиева, т. е. сообщение, что с людьми в целом и в общем что-то не так, состоит в том, что люди, как выражается Гурджиев, спят. Но это не просто сообщение, это призыв к тому, чтобы проснуться. Одна из задач Работы формулируется как задача проснуться. Или, в другой гурджиевской метафоре, речь идет о тюрьме и побеге из тюрьмы: человек находится в тюрьме и имеет возможность из этой тюрьмы бежать.

Это соответствует гностической идее спасения, которая сильно акцентируется в христианском варианте гнозиса, но только у Гурджиева речь идет не о спасении, а именно о Работе, работе человека над собой. Конечно, эта Работа невозможна без помощи, но помощь возможна только тогда, когда человек сам осуществляет свою Работу, насколько может и умеет.

Говоря нам, что люди спят, Гурджиев одновременно с этим, утверждает, что мы можем проснуться, т. е. можем иметь сознание и волю. Наличие сознания и воли, т. е. в гурджиевской терминологии, наличие подлинного «Я» — это другой, в языке Гурджиева, уровень бытия, относительно просто жизни. И этот скачок для человека, являющегося, в языке Гурджиева, трехмозгным существом, в принципе возможен. Для двумозгных существ это невозможно, а для нас, людей, это возможно, мы можем обладать сознанием и волей.

Но возможность не есть действительность. Мы, по утверждению Гурджиева, поставлены в такое положение, что возможностью этой обычный человек практически не пользуется, или такое случается с ним несколько раз в жизни, всплесками. А для того, чтобы действительно войти во владение этим своим правом на сознание и волю, человеку нужна большая, длительная, упорная и трудная Работа над собой.

Кому адресовано это сообщение? У Гурджиева есть на этот счет два варианта. Первый, по Успенскому, состоит в том, что это сообщение обращено к небольшому кругу людей, ограниченному, во-первых, тем, что у этих людей должен быть развитый магнетический центр, т. е. стремление к чему-то, пользуясь выражением Успенского, чудесному, чутье на это чудесное, готовность работать ради этого чудесного. Во-вторых, это учение обладает своей стилистикой, своей направленностью и подходит тем, кому подходит.

Второй вариант — это попытка прокричать эту весть Urbi et orbi, т. е. всем на свете. Гурджиев, возможно, действительно думал, что его книги, написанные в позднем периоде его деятельности, — это его «воины», и могут многих людей к чему-то побудить. Мне кажется, что эти книги, в особенности «Всё и вся», тоже очень специфичны и тоже «для своих».

Никто ничего не прячет, но, вместе с тем, для того, чтобы добраться до этих идей, от человека много чего требуется. Нужно много усилий и много Работы даже для того, чтобы понять хоть на каком-то уровне, что это значит, что люди спят. Для того, чтобы это понять, нужно уже достичь или достигать моментами какой-то пробужденности.

Таким образом, весть о Работе предназначена для тех, кто окажется в состоянии ее принять.

Здесь — важный водораздел. Я не думаю, что кто-нибудь из слушателей собирается быть последователями Гурджиева и сделать гурджиевскую Работу центром и смыслом своей жизни. Но идею Работы мы можем взять несколько шире, как идею, что человеку необходимо работать над собой, чтобы приближаться к состоянию достойного человека. Это не обеспечивается само собой, автоматически.

Можно сослаться здесь на Фельденкрайза, который, вслед за Гурджиевым, отмечает, что социум воспитывает, развивает ребенка до определенной стадии, до стадии возможности войти в социум и быть его единицей на каком-то месте. Дальнейшее развитие человека социуму не нужно. Социуму достаточно того, что ребенок достигает возможности адекватного социального функционирования на том или ином месте.

Если человек хочет чего-то большего, то это развитие надо продолжать. Так же как ребенку надо было развиваться, чтобы достичь состояния взрослого человека, так же нам, псевдо-взрослым псевдо-людям необходимо развиваться, работать над собой дальше. И теперь это развитие должно сменить направление, нам теперь следует развиваться не (только) для того, чтобы занять какое-то место в социуме, хотя многие психологические и коучинговые школы и направления сводят возможность развития к движению по социальным лестницам. Но если мы хотим действительного развития в русле гурджиевской вести, нам нужно другое направление, мы можем стремиться вступить во владение сознанием и волей, т. е. поднять себя на соответствующий уровень бытия.

2. Следующая идея про Работу. Здесь нужно включить гурджиевское представление о Законе Трех или о трех силах. Любое явление, любое событие является следствием взаимодействия трех сил. Люди иногда замечают Вторую силу, т. е., будучи активными, замечают силу принятия или сопротивления, но редко видят и понимают Третью силу. А между тем вне Третьей силы, независимой и входящей в ситуацию, ничего произойти не может. Это можно увидеть и на примере Работы-над-собой.

Вот человек собрался работать над собой, ставит какие-то цели, задачи, включается в Работу. Потом это почему-то затухает. Активная сила сталкивается с пассивностью и вязнет, либо в силу обычной инертности жизни, либо в силу каких-то неврозов, сопротивлений, потери мотивации, ощущения безнадеги и пр. Без наличия Третьей силы Работа вязнет.

В данном случае Третьей силой может быть организация Работы. У Гурджиева здесь идеал, миф Школы. Давайте возьмем скромнее, более временно. Если человек попал в группу, где реально происходит Работа, и попал под организацию этой работы, например, что-то в Работе происходит еженедельно, например, групповые встречи, что-то ежедневно — выполнение каких-то заданий и т. д., то включение в эту организацию может позволить Работе человека не затухнуть. Когда его собственная активность начинает истощаться и вязнуть в пассивности, организация поможет ему преодолеть этот момент и двигаться дальше.

По Закону Семи любой процесс в какой-то момент начинает вязнуть и нуждается в дополнительном толчке. Третья сила как раз и занята тем, что осуществляет этот дополнительный толчок и продвигает процесс дальше. На организации Работы это можно ясно увидеть. Никто из нас не способен осуществлять Работу сам по себе. Необходимо включение в какие-то организации, организованности, структуры, которые организуют эту работу.

Эта Третья сила в принципе должна исходить из какого-то уровня бытия, более высокого, чем тот, на которым мы сами находимся. По этому поводу у Гурджиева есть формула: «Высшее встречается с низшим, чтобы породить среднее». Организация Работы должна опираться на что-то, исходящее от уровня несколько более высокого, чем наш наличный, т. е. в организации Работы необходима помощь.

(Про Закон Трех и Закон Семи будет речь в следующих лекциях).

3. Здесь я перехожу к другой, более развернутой схеме. От схемы трех сил я перехожу к пятичленной схеме организации Работы. Элементы этой схемы следующие. С одной стороны, там есть задачи и цели, с другой стороны, средства и методы. Все это организуется в процессы Работы, организующий элемент мы рисуем в середине схемы. Задачи и цели, средства и методы, процессы. И помощь, которая абсолютно необходима в организации работы.

Схема есть в моей книжке в главе 3.1.3, которая называется «Структура Работы-над-собой»: задачи, средства и методы, процесс, помощь и сама организация Работы.

Здесь нужно сказать о двух уровнях этой Работы. Можно их обозначить как психотехника и пневмотехника, т. е. Работа над собственной психикой и Работа над пневматическими, духовными составляющими своего существования. Эти две сферы необходимы друг для друга. По моему убеждению, попытки заниматься пневмотехникой, т. е. духовными движениями и задачами, без внятной психотехники, с одной стороны, не работают, с другой стороны, опасны, потому что психологические препятствия — неврозы и прочие такого рода вещи, во-первых, захватят результаты, а во-вторых, на этом захвате результатов вырастут и станут еще более опасными.

С другой стороны, психотехника сама по себе без пневмотехники, т. е. без понимания, что есть что-то выше нас, ради чего все это, — без этого психотехника вырождается в коучинг, т. е. в организацию все более совершенной психики на потребу социальной эксплуатации. Чтобы выйти за эти пределы, необходимо понимание того, что есть нечто выше нас, ради чего имеет смысл шевелиться.

У Гурджиева много психотехники, — настолько, насколько Успенский сумел это зафиксировать, и насколько это можно выудить из писаний самого Гурджиева. Но при этом я должен с огорчением признать, что ни Гурджиев, ни Успенский даже в современной им психологии были мало осведомлены. Гурджиев вообще негативно относился к европейской культуре, и нам в нашей рецепции гурджиевской вести приходится так или иначе это отрабатывать. А Успенский, получив от Гурджиева, как ему казалось, то самое, чего он хотел, по сторонам поглядывать перестал. В частности, они оба отрицательно отнеслись к психоанализу, не увидев, насколько по сути психоанализ близок к тому, о чем у них речь.

Я же для себя взял то, чего недостает, взял психотехники и, соответственно, мне пришлось проделать некоторую обширную и интенсивную работу по преобразованию психотерапевтических школ с точки зрения моего понимания гурджиевской вести.

4. Итак, задачи. Есть три стадии вхождения в Работу, которые я обозначаю, преобразуя известную традицию, как стадию оглашенных, стадию верных и стадию посвященных.

Оглашенные — те, кому огласили, что Работа существует. Хотя звучит довольно просто, но если вы посмотрите на людей не нашей с вами среды, а на людей вокруг, вы обнаружите, что оглашенных не так уж много. Огромные массы людей остаются не осведомленными о том, что Работа над собой и самосовершенствование возможны.

Оглашенные получают эту весть чаще всего, когда сталкиваются с какими-то жизненными проблемами и входят в Работу через разрешение этих проблем. Они работают, чтобы решить какие-то конкретные проблемы. Если про психотехнику — какие-то проблемы в отношениях, какие-то проблемы во внутренних конфликтах, и т. д.

Другой вход — это вход через поставленные более или менее амбициозные задачи. У меня сейчас есть несколько клиентов, которые ставят перед собой амбициозные задачи, обозначают себя как «достигаторов», и для этого им, как оглашенным, тоже нужны частные психотехники, а иногда даже и пневмотехники.

За оглашенными следуют верные, т. е. люди, которые уже поняли, что если они хотят чего-то достичь и куда-то подняться, то нужно осуществлять систематическую Работу-над-собой, организованную не только вокруг конкретных проблем, но просто осуществлять Работу. Эта стадия характеризуется тем, что люди ценят Работу-над-собой, более или менее постоянно ведут эту Работу, если им досталась возможность какой-то организации, т. е. вхождения в какие-то группы, занимающиеся Работой. Но при этом у них есть и другая какая-то жизнь. Работа-над-собой является для них одной из частных форм жизни, а есть другие. Скажем, может у них быть серьезная жизнь на работе-за-деньги или/и семейная жизнь, и Работа-над-собой является одним из дополнений к этим разным формам жизни. Думаю, что мои слушатели и большая часть участников моей Мастерской находятся как раз на этой стадии.

Но есть и следующая стадия, когда люди действительно берут каким-то образом, до какой-то степени весть Гурджиева, соображают, причем не только мифологически в своем слабеньком интеллекте, но и реально, чувственно, эмоционально, телесно, — соображают, что большую часть времени они спят и что с ними что-то не то. И поэтому смысл всей жизни, настолько, насколько она может быть осмысленна, — это и есть Работа. Что бы такие люди ни делали, в чем бы они ни участвовали — в работе за деньги, в семейной жизни, в чем-то еще, это все осознается, переживается и, главное, организуется, как формы Работы. Эту стадию я обозначаю как посвященные.

Про психотехнику я здесь рассказывать не буду. С одной стороны, те, кто являются участниками моей Мастерской, достаточно много про это знают. Кто не знает, кому интересно, можно взять мою последнюю книжку «Психотехника внутренней свободы». Поговорим про задачи пневмотехники.

Во-первых, напомню, что пневмотехника актуальна для людей, имеющих развитый магнетический центр, т. е. чувство и представление о том, что есть что-то такое-этакое. Давайте обозначим его как чудесное и одновременно как Высшее. Душа туда стремится, душа этого хочет. И такой человек ищет возможностей и форм Работы в этом направлении.

5. Пневмотехника связана прежде всего с работой над сознанием. Описываемая и требуемая Гурджиевым форма Работы — это стремление к тому, что по-английски обозначается как «self-remembering». Русские переводы совсем неуклюжие: «самовоспоминание», несколько менее неуклюжие: «самовспоминание», еще менее неуклюжие: «вспоминание себя», т. е. необходимость в какой-то момент вспомнить себя.

Важное содержание состоит в следующем. Сейчас модно в американской попсовой психотехнике, да и к нам это доходит, представление о так называемой осознанности. Оно приходит из американского буддизма. Оно соответствует тому, что у Пёрлза в «Основах гештальттерапии» называется «аwareness». Американские популяризаторы последнего времени не вспоминают про Гурджиева. А в тех отростках, которые сейчас именуют себя гештальттерапией, тоже про это не очень помнят. Awareness — осведомленность, замечание, сознавание того, что происходит. Но для гурджиевского самопамятования (давайте воспользуемся традиционным словом «самосознание») этого недостаточно. Как подробно описывает Успенский, самопамятование, самосознание подразумевает сознавание одновременно какого-то содержания сознания, того, на что оно направлено, и сознавание самого себя, сознающего это содержание. Это значительно более сложная структура.

Эта техника в среде гурджиевских групп считается основной, центральной, наиболее важной. Мы пытаемся как можно чаще вспоминать себя. У Гурджиева есть важное дополнение, когда он ставит перед учеником задачу вспомнить себя в определенное время. Оказывается, это очень непросто. Оказывается, что почему-то именно в это время ученик забывает вспомнить себя. Гурджиев напоминает, что это требует наличия специальной тонкой энергии.

Эту энергию и ее носителей Гурджиев называет «ханбледзоин» (опять же трехчастное слово, кровь и жизнь), определяя ханбледзоин как «кровь астрального тела». Для того, чтобы вспомнить себя, недостаточно подумать, и даже вспомнить, что надо было бы вспомнить себя. Чтобы реально вспомнить себя, нужна некоторая особая энергия. А чтобы вспомнить себя в определенное заданное время, нужна еще более тонкая и специальная энергия. И Гурджиев описывает, что некий ученик этого не мог, а когда Гурджиев подкинул ему этой энергии (это похоже на то, что у Кастанеды называется «личная сила», которая таким же образом может быть заимствована учеником у учителя, может быть дана учителем ученику), ученик смог выполнить задание.

6. Что касается этих тонких энергий. У присутствующих не так много надежды от кого-то это получить. Гурджиев говорит, что вообще-то эта энергия вырабатывается самим человеком в количествах, достаточных хотя бы для того, чтобы вести обыденную жизнь. Но эта тонкая энергия в обыденной жизни растрачивается. Если мы хотим ее в себе аккумулировать, нужно, прежде всего, перекрыть затраты. И тут оказывается, что это, ближайшим образом, — психотехническая задача. Потому что все психологические провалы, проблемы и неувязки растрачивают эту энергию. Здесь, в частности, у Гурджиева идет речь о работе с отрицательными эмоциями, к чему мы еще вернемся в этих лекциях. Затем это работа с неврозами.

У Успенского в 8-й главе много разнообразных соображений по поводу психотехники, хотя они не очень систематизированы. А у меня, поскольку я не один десяток лет этим занимался, есть развернутая система психотехнической работы, в том числе сберегающей тонкие энергии.

При внимательном и специально направленном чтении у Гурджиева можно найти и техники наработки тонких энергий. Тут я ссылаюсь на откуда-то ко мне пришедшее специальное гурджиевское дыхание, где предлагается оставлять себе какой-то объем воздуха и с ним специально работать, извлекая из него тонкие энергии. Гурджиев говорит, что обычные люди извлекают из вдыхаемого воздуха гораздо меньше, чем возможно. Гурджиев это упражнение формирует вокруг напоминания себе, что «я есмь».

7. Вторая линия — это Работа с волей. Во-первых, здесь звучит тема ложной личности. Волю может иметь только подлинное «Я» настолько, насколько оно сформировано. Псевдо-волевые действия ложной личности основываются не на собственной воле человека и ее не развивают, а основываются на конформности того или иного рода по отношению к социуму. Нам же нужно искать, формировать, развивать собственное «Я», — то, что Гурджиев условно обозначает как сущность. Если говорить попросту, это постоянная готовность в том, что я делаю или намереваюсь делать, задаваться вопросами «а мне это надо? Кому во мне и зачем это надо? Каким образом это надо?», — т. е. отличать наведенные социумом деятельные задачи от собственных волевых движений.

И далее эта Работа по двум направлениям. Одно направление — это способность осуществлять выбор и ставить перед собой задачу как собственную задачу. А второе направление — наработка, упражнение способности выбранные собственные задачи выполнять. Не один раз в своей Мастерской я по этому поводу формировал различные группы, есть такой опыт. В частности, этот опыт описан в моей книжке в главке про волю.